Генеалогический вестник №8, 2002

На первую страницу

Семейная история. Родословия
А. Акиньшин, Т. Литвинова. Воронежская ветвь князей Волконских
В. Могильников. Рыльские однодворцы Шевелёвы
С. Гернет. Германский врач Г. В. Баум и его потомство в России
А. Матисон. Священно-церковнослужительские роды Болотовых Тверской епархии

А. Акиньшин, Т. Литвинова

Воронежская ветвь князей Волконских
В Воронежской губернии на протяжении ХVIII – начала ХХ вв. проживали представители самой младшей ветви княжеского рода Волконских, ведущих свое происхождение от Рюрика. П. Н. Петров не решился отнести Волконских «ни к потомству св. Михаила Черниговского, ни к потомству Мономаха»1, однако родовое предание называет родоначальником св. Михаила Всеволодовича Черниговского († 1246)2.
Согласно легенде, фамилия Волконских произошла от названия речки Волкони, на которой получил земельное владение Иван Юрьевич Толстая Голова (ХIII колено от Рюрика), сын князя Юрия Тарусского. Однако П. Н. Петров считает, что фамилия скорее связана с Волхонщиной – селениями на Ягодной Рясе в Ряжском уезде Рязанского края3. Складывание княжеского рода Волконских он относит к ХV в. Младшая ветвь Волконских малоизвестна: она не дала крупных государственных и общественных деятелей. В исторической и генеалогической литературе упоминаются лишь отдельные представители этой линии.
Эта линия княжеского рода Волконских идёт от Порфирия (Перфилия) Ивановича, внука князя Фёдора Фёдоровича Тарусского († 1437)4. Порфирий в шестом колене имел потомка Григория Ивановича (ХХIII колено от Рюрика), которому Петром I между 1700 и 1711 гг. были подарены земли в Воронежской губернии (ныне Задонский район Липецкой области). Григорий Иванович Волконский в 1688 и 1692 гг. показан стольником, в 1703 г. – ярославским обер-комендантом в чине подполковника, в 1707 г. – воеводой в Козлове в чине полковника. В 1711 г. он стал сенатором и начальником оружейного производства Тульского завода. В том же 1711 г. совместно с В. А. Апухтиным он принял на себя подряд по поставке провианта в Брянск5. За злоупотребления он был казнён в 1715 г. (по другим данным – умер в 1718 г.), а его имения отписаны в казну6. Сыновья Григория Ивановича меньшого, Михаил и Александр, дали начало воронежской ветви князей Волконских7.
У Григория Ивановича было пятеро сыновей: Андрей (1692–1732?)8, капитан Кавалергардской роты; Михаил († 1737), лейтенант флота; Иван († после 1762), Федор († 1743), женатый на Дашковой; Александр. Об Александре Григорьевиче известно немногое – он был коллежским асессором, женой его стала Прасковья Алексеевна, урожд. Львова, по одним данным, умер он 8 мая 1773 г.9, по другим – 9 апреля 1773 г.10
У Александра Григорьевича и Прасковьи Алексеевны было шестеро детей: сыновья Николай, Лев и Андрей, дочери Пелагея (замужем за князем Амилахваровым), Мария (1740–1808) и Анастасия (1748–1813), обе они умерли девицами. О Николае Александровиче сведений нет11. Лев Александрович (1744–1817) в службу вступил в 1758 г. сержантом артиллерии, в 1763 г. был произведен в штык-юнкеры, в 1775 г. – в капитаны. Лев Александрович бывал в боевых походах против турок и крымцев, при отставке в 1777 г. получил чин майора фузилёрного полка. В 1785–1794 гг. он неоднократно избирался уездным предводителем задонского дворянства и, судя по архивным документам, проявил себя в этой должности с лучшей стороны12.
Поместье Л. А. Волконского находилось в с. Варваровском (Борки или Княжеские Борки тож) Задонского уезда Воронежской губернии и было населено 749 крепостными13. Кроме этого, ему принадлежали земли в Подольском, Одоевском, Карачевском и Усманском уездах других губерний14. Лев Александрович был женат на Анастасии Михайловне Надеиной (Надейновой) († 1820), дочери коллежского регистратора. Л. А. Волконский умер 3 ноября 1817 г. Дату, приведенную в «Провинциальном некрополе» (1837), следует считать опечаткой15.
Супруги имели сыновей Андрея, Дмитрия, Сергея и дочерей Александру, Варвару, Елизавету, Пелагею и Елену16. В 1828 г. семейство Льва Александровича было внесено в 5-ю часть родословной книги Воронежской губернии, однако уже через десять лет специальная ревизионная комиссия Воронежского дворянского депутатского собрания решила: «Несмотря на то, что многие рода потомков князей Волконских служили разные службы и жалованы поместными и денежными окладами, но в какой степени родства они находятся к просителям – неизвестно» – и перенесла семейство Волконских в 3 часть книги до представления необходимых документов17. С этого момента четверть века потомки воронежских Волконских собирали доказательства принадлежности к титулованному роду. Указ Правительствующего Сената за № 3186 по этому делу последовал только 22 мая 1856 г.18
Брат Льва Александровича, Андрей (ок. 1750–1813), в 1784–1798 гг. служил советником Воронежского наместнического, а затем губернского правления, в отставку вышел надворным советником. Успешной карьере способствовала женитьба на Александре Филипповне Ярцовой – дочери вице-губернатора генерал-майора Филиппа Ивановича Ярцова от его первой супруги Натальи Ивановны19. В 1780-е гг. он одним из первых построил жилой двухэтажный дом на Большой Дворянской, купленный в казну в начале 1800-х гг. под резиденцию вице-губернаторов20. В сельце Студёном ему принадлежал винокуренный завод, поставлявший в казну 700 вёдер хлебного вина в год21. В 1801 г. Андрей Александрович узаконил родовой герб. Вот его описание, приведённое в архивном деле. «В щите, разделённом перпендикулярно на две равные части, в правой в голубом поле изображён ангел в сребротканой одежде, имеющий в правой руке серебряный меч, а в левой золотой щит. В левой части в золотом поле находится чёрный одноглавый орёл в золотой на голове короне с распростёртыми крыльями, держащий в лапе златой крест. Щит покрыт мантией и шапкою, принадлежащими княжескому достоинству»22. Потомство Андрея Александровича было весьма многочисленным: сыновья Александр, Николай, Дмитрий и дочери Александра, Татьяна, Надежда, Прасковья и Анастасия.
Старший сын, Александр (1774–30.11.1847), был майором, в 1816 г. он внесён в родословную книгу Московской губернии, а в Воронежской губернии, совместно с братом Дмитрием, владел имением в с. Верхний Студенец23. Александр учился в Московском университете, легко читал по-французски. Женат он был дважды: первым браком на Екатерине Григорьевне Ломоносовой (1801–16.12.1820), умершей после одиннадцати месяцев замужества и похороненной рядом с отцом, генерал-майором Григорием Гавриловичем Ломоносовым (17.3.1767–10.9.1810), на кладбище Покровского монастыря24; второй раз – на княжне Софье Васильевне Урусовой (1809–29.10.1884), принявшей после смерти мужа монашество с именем Сергии и ставшей игуменьей Вознесенского монастыря25. Оба брака были бездетными.
Николай Андреевич (1792–25.4.1829) был капитаном 23?й Конногвардейской роты и умер во время Турецкой войны 1828–1829 гг.26 Жены и детей у него не было.
Дмитрий Андреевич (1794–10.10.1859), в отличие от братьев, предпочёл статскую службу, начав её в Воронежском губернском правлении, в отставку вышел губернским секретарём. В 1830-х гг. он жил в Москве в своём доме, в 1840 г. переехал в с. Верхний Студенец Задонского уезда Воронежской губернии. Волею судеб скромный губернский секретарь стал «знаменит» более остальных братьев. Дмитрий Андреевич, долго оставаясь холостым, вовсе не был равнодушен к женскому полу, просто в «любовных делах» он предпочитал своих крепостных крестьянок. К тому же князь довольно жестоко обращался с крестьянами, заставляя их выходить на барщину более 3-х дней в неделю, а иногда и в выходные дни, что запрещалось законом.
Вот характеристика, данная ему племянником А. И. Дельвигом: «Дядя мой, князь Дмитрий, весьма вспыльчивого характера, колотил своих людей. От золотухи ещё в детстве у дяди согнулась левая нога, и он ходил на костыле из чёрного дерева, этим костылём он и бил своих людей, это не мешало ему быть религиозным и набожным». Вместе с братом Александром «они пользовались в отношении крепостных девок тогдашними слишком мало ограниченными правами владельцев людей»27. Общее недовольство крестьян привело к тому, что крепостные Матвей Артамонов и Максим Богомолов в 1844 г. избили барина, сломав ему при этом другую ногу. Во время следствия, производившегося жандармским офицером вместе с губернским предводителем дворянства, были доказаны факты привлечения крестьян к сверхурочным работам. Принуждение женщин к незаконному сожительству точно установлено не было, хотя князь «остался в подозрении».
Репутация Волконского как «помещика самой дурной нравственности» стала известна всему воронежскому дворянству, и в 1846 г. князь предпочёл уехать в Москву, «чтобы положить конец слухам»28, а вскоре он женился на Софье Андреевне Дубенской (1799–1.5.1880)29. Умер Дмитрий Андреевич 10 октября 1859 г. и похоронен на кладбище Задонского Богородицкого монастыря30. Софья Андреевна умерла в Москве, завещав всё состояние племяннице Александре Ивановне Мосоловой, так как детей в этом браке тоже не было.
Широкой публике история жизни задонских князей Волконских стала известна благодаря воспоминаниям их племянника, инженер-генерала и сенатора А. И. Дельвига, сына Александры Андреевны Волконской (ок. 1788–1844), вышедшей замуж за надворного советника Ивана Антоновича (Рейнгольда Иоганна) Дельвига (7.5.1783–17.4.1815) – дядю известного поэта Антона Дельвига. На могиле безвременно скончавшегося мужа, похороненного на Иноверческом кладбище на Воробьёвых горах, Александра Андреевна поставила памятник с надписью, гласившей: «О смерть! Ты обезобразила милое лицо в свете, ты погасила очаровательный взор, ты сорвала с души, пылавшей добродетелью, прекрасные узы, здесь её приковавшие, ты в минуту похитила у меня все сокровище души моей»31.
Оставшаяся вдовой в двадцать шесть лет, Александра Андреевна и её малолетние дети Александр (1810–4.11.1831), Александра, Андрей и Николай переехали в деревню Студенец (сюда их пригласил брат Николай), свою же часть наследства вдове пришлось продать брату Дмитрию и жить на проценты от капитала. Воспоминания Андрея Ивановича Дельвига (13.3.1813–20.1.1887)32 достаточно подробны, но, конечно, пристрастны. Так, дядя Александр Андреевич представлен «добрейшим и кротким человеком», любимцем женщин, а брат деда, Лев Александрович, якобы женился на своей крепостной33, и его сыновья «слыли в уезде за очень дурных людей, чуть не за разбойников». Умерла Александра Андреевна 31 июля 1844 г. и похоронена в Москве на кладбище Симонова монастыря34. Её дочь Александра (7.11.1811–19.12.1877) в 1833 г. вышла замуж за бывшего губернского предводителя дворянства Семена Алексеевича Викулина (ок. 1775–30.6.1841); Николай Иванович (1814–1870)35 стал генерал-лейтенантом. О сёстрах Александры Андреевны известно мало: Анастасия (17.4.1805–4.6.1824) умерла вскоре после окончания Московского Екатерининского института и похоронена в Задонском Богородицком монастыре36. Прасковья (19.7.1800–1.1.1873) вышла замуж за рязанского помещика, генерал-майора Александра Гавриловича Замятина (26.7.1798–25.9.1868)37, Надежда – за нежинского грека Сосанопулоса, Татьяна († 21 января 1871 г.) осталась в девицах. Мужская линия этой ветви Волконских прервалась со смертью Дмитрия и Александра Андреевичей. В воспоминаниях А. И. Дельвига упоминается его двоюродный брат, тайный советник Николай Александрович Замятин (3.4.1823–24.11.1868), женатый на Елизавете Андреевне, урожд. графине Толстой († 31.10.1867)38 .
О потомстве Льва Александровича имеются довольно подробные сведения. Андрей Львович (13.10. 1793–30.10. 1865) в 1803 г. поступил в Первый кадетский корпус, в 1812 г. прапорщиком пошел служить в действующую армию, был в различных сражениях с французами, участвовал в переходе через р. Рейн в 1813 г. и взятии Парижа. Он был награжден серебряной медалью в память 1812 г. В 1818 г. отставной поручик 44?го Егерского полка поселился в родовом имении в с. Варваровском, имея ещё земли в с. Ивово и более 40 тысяч рублей капитала. Женой Андрея стала дочь коллежского асессора Алексея Никитича Буткова, Анастасия (2.1.1808–28.6.1868)39, знаменитая тем, что давала деньги в долг многим воронежцам. Когда Андрей Львович в 1828 г. находился «в сильной ипохондрической болезни и задумчивости» и лечился в Липецке, она управляла всеми семейными имениями40. Умерла Анастасия Алексеевна 28 июня 1868 г., незадолго до смерти поровну разделив всё своё имущество между детьми. Три тысячи рублей она завещала церквам и монастырям на «вечный помин», восемьсот рублей – на оправку иконостаса в Варваровской церкви, двести пятьдесят рублей – для раздачи бедным людям41. Супруги имели сына Аполлона и дочерей Александру, Пелагею, Марию, Евдокию и Елизавету.
Дмитрий Львович (19.10.1794 – март 1864) – холостой и бездетный – проживал в Серпуховской части Москвы и всё своё немалое имущество оставил племянникам42. Младший брат, Сергей Львович (14.10. 1803 – 1834), владел частью имения в с. Ивово, из-за которого в 1830-х гг. даже судился с сёстрами Варварой Львовной Гагариной и Прасковьей Львовной Апостоловой43. Впрочем, Сергей, в отличие от брата Андрея, признал иск сестёр и выплатил им положенные за землю деньги. Женат Сергей был на Евгении Осиповне Вечесловой. В 1835 г. супруги уже числились умершими, и над их малолетними сыновьями, Львом и Михаилом, было установлено опекунство. Опекуншей стала бабушка, Ксения Дмитриевна Вечеслова, проживавшая в Елецком уезде Орловской губернии44. Варвара (р. 1796) была замужем за поручиком князем Гагариным, Пелагея (р. 1800) – за капитаном Апостоловым, Александра – за Бачмановым, Елена (р. 1801) – за капитаном Волженским, Елизавета (р. 1798) осталась в девицах.
Сын Андрея Львовича, Аполлон (19.12.1826–17.10.1903)45, окончил пять классов Воронежской гимназии, в службу вступил писцом 1 разряда в Воронежское губернское правление в 1846 г., в 1850–1852 гг. он занимался составлением описей на имения, за которыми числились казённые и частные долги. В 1855 г. Аполлон Андреевич вышел в отставку коллежским секретарём. В начале 1860-х гг. он служил по выбору дворянства заседателем уездного суда, расследовал кражи в церквах Задонского уезда, позже – мировым судьёй Задонского уезда46. Аполлон владел родовым имением в с. Варваровском и с. Казино с 1288 десятинами земли и 218 крестьянами, частью имения в с. Ивово. Было у него и благоприобретённое имущество в с. Троицком Задонского уезда и в с. Никольское Елецкого уезда Орловской губернии. В 1866 г. Аполлон Андреевич женился на дочери владельцев имения в Большой Приваловке Воронежского уезда, Василия Алексеевича (10.3.1809–18.11.1888) и Варвары Алексеевны (1819–28.1.1888), Анне Васильевне Паренаго (12.2.1843–26.09.1900)47. У них были дети: Андрей (11.10.1866–1906), Василий (р. 11.12. 1873), Михаил (р. 25.1.1876), Варвара (12.12.1868–1936) – замужем за земским начальником Задонского уезда, надворным советником Алексеем Ивановичем Лермонтовым (27.3.1848 – после 1917)48; Татьяна (10.1.1870–13.1.1934) – замужем за Владимиром Васильевичем Халютиным (18.5.1865 – нач. 1920-х)49; Мария (24.10.1871–23.5.1931) – замужем за воспитанником генерал-майора Иллариона Жукова Владимиром Жуковым50. В. И. Жуков (ноябрь 1870–9.11.1944) стал известным художником и поэтом. На рубеже ХIХ–ХХ вв. он был активным деятелем Задонского уездного земства, в советское время жил в Липецке51.
Сёстры Аполлона: Александра († после 1865) осталась в девицах, Пелагея была замужем за коллежским асессором Виктором Емельяновичем Тимофеевым, Мария – за подпоручиком Федором Алексеевичем Дурасовым, Евдокия – за коллежским регистратором Масловым, Елизавета – за губернским секретарём Кузьминым.
Михаил Аполлонович воспитывался в Воронежском реальном училище, затем в Московском пехотном юнкерском училище. Он недолго служил в 142-м пехотном Звенигородском полку, в 1898 г. вышел в отставку подпоручиком и стал старшим штатным контролёром 5?го округа Воронежского акцизного управления в чине коллежского секретаря. Михаил Аполлонович в общем владении с братьями имел землю в Липецком уезде, дом и флигель в Липецке, каменный дом в Воронеже52. В 1897 г. он женился на Елене Николаевне Сосновской (р. ок. 1875), дочери генерал-майора, 2 августа 1898 г. у них родился сын Валентин, 30 августа 1900 г. – Александр. На рубеже ХIХ и ХХ вв. они продали своё имение близ станции Кшень и переселились в Москву53. Дальнейшая их судьба неизвестна.
Василий Аполлонович также закончил Воронежское реальное училище, в 1900 г. был избран почётным мировым судьей Задонского уезда, в 1905 г. стал кандидатом на должность земского начальника в том же уезде. В 1895 г. он женился на Софье Дмитриевне Викулиной (р. 11.2.1877). Супруги жили на хуторе Долгое Задонского уезда, 25 июня 1896 г. у них родился сын Владимир, 8 ноября 1897 г. – дочь Ксения54.
Теперь о потомстве Сергея Львовича. Младший сын его, Михаил (1.11.1833–21.12.1861), умер холостым, завещав всё имущество брату Льву (26.4.1832 –13.7.1887), который стал владельцем родового имения в с. Борки и благоприобретённого – в с. Гороховке. Лев Сергеевич обучался дома, затем подвергся «испытаниям в науках» в Воронежском кадетском корпусе и получил свидетельство об образовании. В 1854 г. он поступил на службу писцом 1 разряда в канцелярию Задонского посредника по размежеванию земли, в 1860 г. по упразднении канцелярии вышел в отставку губернским секретарём. В 1865 г. князь стал почётным смотрителем Бобровского уездного училища, дослужившись через четыре года до чина титулярного советника. Со службы он был уволен в 1872 г. за неуплату денег, жертвуемых по обязательному взносу в училище. В 1856 г. Лев Сергеевич женился на Аглаиде (Аделаиде) Ивановне Шуинг (1836–8.5. 1872)55, дочери лекаря г. Юхнова Смоленской губернии Ивана Ивановича Шуинга. В 1862 г. родилась дочь Мария, в 1866 г. – сын Сергей56. После смерти Аглаиды Ивановны Лев Сергеевич вновь женился. Его женой стала дочь статского советника, врача Воронежского кадетского корпуса Иоакима Алексеевича Чаруковского Вера57. Детей от этого брака не было. Семейная жизнь явно не сложилась, супруги проживали раздельно. Сохранилось письмо тётки Веры Иоакимовны – Варвары Евграфовны Чертовой, адресованное губернскому предводителю дворянства и Задонскому уездному предводителю Д. Н. Гаршину, в котором она обвиняла Льва Сергеевича в предосудительном поведении, «известном во всём околотке», пьянстве, растрате денег и содержании любовницы-крестьянки Александры Карягиной, которая заняла место хозяйки
дома.
В. Е. Чертова писала: «Княгиня была единственным двигателем в деле воспитания детей Волконского от первого брака, князь все чины и звание камер-юнкера получил лишь благодаря родству и связям второй жены». За растрату денег и отказ содержать жену и детей Варвара Евграфовна просила установить опеку над имением Волконских. Оснований для опеки найдено не было, но дети Льва Сергеевича явно предпочитали общество мачехи, а не родного отца58.
Сергей Львович учился в Московском пехотном юнкерском училище, в службу вступил вольноопределяющимся в 7?й Гренадерский полк, в 1890 г. вышел в отставку подпоручиком. Жил Сергей Львович в Ельце, был женат на дочери коллежского асессора Марии Николаевне Протасевич. 26 октября 1891 г. у них родился сын Вадим59. Сестра Сергея, Мария (р. 1862), была замужем за доктором Карлом Васильевичем Шмеманом60.
В документах воронежского архива есть сведения и о других потомках Григория Ивановича Волконского, представителях «курской» и «тульской» ветвей. Один из сыновей Григория Ивановича – Михаил (брат «воронежского» Александра) жил в Тульской губернии, его сын Александр (1726–1802) – коллежский советник, был внесён в родословную книгу в 1796 г. вместе с женой Хионией Львовной, урождённой Воейковой († 1795), детьми Петром, Дмитрием, Михаилом († 10.3.1829)61, Григорием, Варварой, Евдокией, Анной и Елизаветой. У Михаила, который в 1796 г. числился сержантом Преображенского полка, был сын Иван (7.1.1809 – после 1875). Он родился в с. Коровино Одоевского уезда, воспитывался в Морском кадетском корпусе. В 1823 г. Иван был выпущен из корпуса гардемарином, затем служил мичманом на Балтийском флоте до отставки в 1830 г. Он был женат на Александре Петровне Голофеевой и имел детей Николая (р. 14.11.1835), Петра (р. 10.11.1836) и Лидию (р. 29.10.1840)62. В 1858 г. отставной мичман Волконский продал имение в с. Цеврино Одоевского уезда Тульской губернии и поселился в с. Нижний Ломовец Землянского уезда Воронежской губернии. По этому случаю он был внесён в родословную книгу этой губернии. Сведений о Петре и Лидии у нас нет.
Николай Иванович воспитывался в частном пансионе, в 1854 г. начал службу фейерверкером 4 класса в артиллерии, в 1855 г. перешёл в Тверской драгунский Его Императорского Высочества Николая Николаевича полк, воевал в Чеченском отряде генерал-майора барона Врангеля, в Майкопском отряде генерал-лейтенанта Козловского, на Центральной Кавказской линии под началом генерал-майора Грамотина. За отличия, показанные в деле против горцев, неоднократно был отмечен благодарностями, награждён знаком отличия ордена Св. Георгия 4 степени и бронзовой медалью на Андреевской ленте в память войны 1853–1856 гг., произведен в офицеры. В 1861 г. Николай Иванович вышел в отставку подпоручиком, с 1865 г. он служил в Департаменте государственных имуществ сначала коллежским регистратором, потом губернским секретарём. В 1864 г. в Харькове он женился на дочери майора Варваре Александровне Ковалевской (р. 30.6.1845). Супруги жили в Изюмском уезде Харьковской губернии, там родились двое их детей – дочь Александра (7.2.1864) и сын Пётр (16.6.1866). Через десять лет имение было продано, семейство переехало из Харькова в Санкт-Петербург, потом в Рыбинск и Курск63.
Потомство ещё одного сына Михаила Григорьевича, Александра Михайловича, проживало в Курской губернии. Мы имеем только перечисление их имён. Статский советник Пётр Александрович был женат вторым браком на Екатерине Ивановне Моро и имел детей: Александра, Николая, Василия, Павла, Порфирия, Владимира, Надежду, Александра-2, Хионию, Юлию. Александр был женат на Екатерине Фёдоровне Зубовой, имел детей: Николая и Ольгу. Николай был женат на Марии Павловне Запольской, от этого брака родились: Леонид, Виктор, Надежда, Эмилия, Мария. Виктор женился на Александре Павловне Доброклонской, у них были сыновья Сергей и Виктор и дочери Елизавета и Евдокия. Павел и Порфирий потомства не оставили. Владимир был женат на Аграфене Митрофановне Ушаковой и имел дочерей Анну, Варвару и Марию. Надежда была замужем дважды: первый раз за Беклемишевым, второй раз за Доможировым. Александр-2 был женат на Софье Львовне Есиповой. Хиония была замужем за Терским, Юлия – за Викулиным.
Вот и всё, что стало нам известно из архивных документов о многочисленных потомках младшей ветви князей Волконских, поживавших в Воронежской губернии.
Сноски:
1. Петров П. Н. История родов русского дворянства. – М., 1991. – Т. 1. – С. 292.
2 Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. – СПб., 1892. – Т. VII. – С. 40–41; Гребель-
ский П. Х. Князья Волконские // Дворянские роды Российской империи. – СПб., 1993. – Т. 1. – С. 143–154.
3 Петров П.Н. Указ. соч. – С. 293.
4 Гребельский П.Х. Указ. соч. – С. 143.
5 Материалы по истории крестьянского и помещичьего хозяйства первой четверти ХVIII в. – М., 1951. – С. 372. Благодарим С. В. Черникова (Липецк) за указание на этот источник.
6 Там же. – С. 76–79.
7 Гребельский П. Х. Указ. соч. – С. 299–300.
8 Год смерти Андрея Волконского вызывает сомнения, поскольку он показан владельцем имения в с. Студенец по «Табели 1737–1738 гг.» – РГАДА. Ф. 248. – Д. 1163. – Ч. 1. – Л. 383 об., 390, 392 об. (сообщено С. В. Черниковым).
9 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 1; Петров П. Н. Указ. соч. – С. 299.
10 Волконская Е. Г. Род князей Волконских. – СПб., 1900. – С. 747.
11 В поколенной росписи Е. Г. Волконской Николай не упоминается. В её росписи также нет сведений о браке одной из дочерей Александра Григорьевича с Ардалионом Лопухиным, о чём упоминает в своих воспоминаниях А. И. Дельвиг.
12 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 1. – Д. 5. – Л. 6 об.
13 Там же. – Ф. 18. – Оп. 1. – Д. 87. – Л. 189, 191 об.
14 Там же. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 3, 5–17.
15 Волконская Е. Г. Указ. соч. – С. 747; Русский провинциальный некрополь. – М., 1996. – С. 66.
16 ГАВО. – Ф. 167. – Оп. 2. – Д. 10376.
17 Там же. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 75–77.
18 Там же. – Л. 96.
19 Там же. – Л. 192.
20 Историко-культурное наследие Воронежа: Материалы Свода памятников истории и культуры Российской Федерации. – М., 2000. – С. 300–301.
21 ГАЛО. – Ф. 78. – Оп. 1. – Д. 101. Сообщено А. Найденовым (Липецк).
22 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 199.
23 Там же. – Л. 188; Ф. 167. – Оп. 1. – Д. 3982.
24 Московский некрополь. – СПб., 1907. – Т. 1. – С. 226.
25 Там же. – СПб., 1908. – Т. 2. – С. 83.
26 Волконская Е. Г. Указ. соч. – С. 747; Полвека русской жизни. Воспоминания А. И. Дельвига. 1820–1870. – М., 1930. – Т. 1. – С. 30.
27 Там же. – С. 42.
28 ГАВО. – Ф. 30. – Оп. 1. – Д. 1576; Полвека русской жизни... – С. 429–430.
29 Московский некрополь. – Т. 1. – С. 228.
30 Русский провинциальный некрополь. – М., 1996. – С. 66.
31 Московский некрополь. – Т. 1. – С. 367.
32 Об А. И. Дельвиге см.: Русский биографический словарь. – Т. «Дабелов–Дядьковский». – СПб., 1905. – С. 198–201; Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года: Энциклопедия. – М., 1996. – Т. 2. – С. 11–12; Найденов А. А. Инженер из рода Дельвигов // Записки [Липецкого краеведческого общества]. – Липецк, 1999. – С. 134–139.
33 Надеины принадлежали к дворянству Воронежской губернии, но сведений об Анастасии Михайловне в деле о дворянском достоинстве не обнаружено. См.: ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 135. – Д. 4.
34 Там же.
35 Русский биографический словарь. – Т. «Дабелов–Дядьковский». – СПб., 1905. – С. 204–206.
36 Провинциальный некрополь. – Т. 1. – С. 65.
37 Там же. – С. 146.
38 Там же; Полвека русской жизни... – С. 431.
39 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 124. – Д. 169.
40 Там же. – Ф. 167. – Оп. 1. –Д. 3427.
41 Там же. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 90; Ф. 167. – Оп. 2. – Д. 7734.
42 Там же. – Л. 88.
43 Там же. – Л. 88, 102.
44 Там же. – Ф. 167. – Оп. 1. – Д. 3534.
45 Даты смерти Аполлона Андреевича, его жены и детей сообщены С. Н. Сукачевой (Воронеж).
46 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 262.
47 Там же. – Оп. 137. – Д. 42.
48 Там же. – Оп. 133. – Д. 26.
49 Там же. Оп. 141. – Д. 1. Двое их детей, Евгений (19.2.1894 – май 1915) и Юрий (6.4.1892–17.7.1914), погребены на Новостроящемся кладбище в Воронеже. См.: Воронежский некрополь. Вып. 1: Новостроящееся кладбище. – СПб., 2001. – С. 73.
50 Там же. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 346; Оп. 129. – Д. 26.
51 См.: Липецкая энциклопедия. – Липецк, 2000. – Т. 2. – С. 19–20; Корольков М. И. «Прошу прочесть внимательно» // Записки [Липецкого краеведческого общества]. – Липецк, 1999. – С. 179–185.
52 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 348.
53 Там же. – Ф. 1487. – Оп. 1. – Д. 52. – Л. 6 об.
54 Там же. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 334.
55 Там же. – Л. 149. Е. Г. Волконская датой смерти называет 1871 г.
56 Там же. – Л. 135, 139, 154.
57 Юбилейный сборник Михайловского Воронежского кадетского корпуса. 1845–1895. – Воронеж, 1898. – С. 219.
58 ГАВО. – Ф. 30. – Оп. 1. – Д. 2592.
59 Там же. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 318.
60 Волконская Е. Г. Указ. соч. – С. 748.
61 Русский провинциальный некрополь. – М., 1996. – С. 66.
62 ГАВО. – Ф. 29. – Оп. 125. – Д. 73. – Л. 137.
63 Там же. – Л. 226.

В. Могильников

Рыльские однодворцы Шевелёвы
Прилагаемый фрагмент родословной росписи рыльских однодворцев Шевелёвых составлен по документам Российского государственного архива древних актов в Москве. На примере семейной истории Шевелёвых прослеживается изменение на рубеже XVIII в. социального положения служилых людей приграничных районов России.
«Украинные» дети боярские, не имевшие крепостных людей и крестьян, но владевшие поместной землёй и получавшие денежный оклад за службу в рейтарах или солдатах, в ходе петровских реформ были определены в однодворцы и платили налоги.
В 1767 году, в ходе работы Комиссии по составлению нового Уложения (Свода законов Российской Империи), однодворцы, в том числе и рыльские, пытались восстановить свой социальный статус. В наказе депутату они отдельным пунктом затронули этот вопрос: «В городе Рыльске и Рыльском уезде разного звания чинов люди находящиеся ис прежних служеб верстанные немалыми землями и денежными окладами ис которых многие в ряд со дворяны написаны что и по розрядному архиву ясно доказать имеют да из них же родныя братья и у протчих дядья и дети их и ныне во дворянстве состоят а роду тех будучи малолетния а протчие при жестоких болезнях по прежней 1722 году переписи в однодворчество написаны и в оклад семи и четырегривенной положены были и содержали на своем коште ландмилицкую службу и как по той прежней переписи и по 2-й ревизии так и по нынешним поданным к третичной ревизии скаскам за многими однодворцами как природныя предков их к томуж и поженившиися однадворцы на дворянских дочерях по приданству земли и крестьян имеют и таковых однадворцов которые действительно о своем дворянстве могут доказать не повелено б будет из окладу выключить и причислить во дворянство».
В XIX веке однодворцы были записаны в государственные крестьяне и свободные хлебопашцы.
Шевелёвы
(фрагмент родословной росписи)
I
1. Иван Шевелёв
II
2/1. Василий Иванович
«Орлянин» (1657, 1678); орловский помещик (1657, 1678);
поместный оклад 250 четвертей (1677);
1678: служит великому государю более 20 лет (по личному свидетельству).
III
3/2. Осип Васильевич
Орловский помещик (1681, 1695); рыльский помещик (1690);
1678, 1683: «орлянин»;
1690: «кромчанин», рейтар Севского полка генерал-майора А. Гулица, проживал в Рыльском уезде.
4/2. Иван Васильевич
Орловский помещик (1681, 1695); рыльский помещик (1690);
1681: «орлянин» (1681);
1690: «кромчанин», солдат Севского полка полковника Ю. Шкота, проживал в Рыльском уезде;
1721: 80 лет, однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда;
Жена Акулина.
5/2. Григорий Васильевич
Орловский помещик (1681, 1695); рыльский помещик (1690, 1697);
Владелец недвиж. имения в сельце Мармыж Рыльского уезда (1725,1730);
1681: «орлянин»;
1690: «кромчанин», рейтар Севского полка генерал-майора А. Гулица, проживал в Рыльском уезде;
1725, 1730: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
IV
6/3. Иван Осипович
Рыльский помещик (1692).
7/3. Пётр Осипович
1719, 1722: рейтарский сын, однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
8/4. Андрей Иванович
«Рыленин» (1699), рыльский помещик (1683, 1699); бездетен.
Жена Афросиния – вдова (1704).
У неё 2-й муж (с 1704) «рыленин» Алексей Иванович Сергеев.
9/4. Иван Иванович
«Рыленин» (1699, 1704), рыльский помещик (1699, 1704).
10/4. Карп Иванович
«Рыленин» (1699, 1704), рыльский помещик (1699, 1704);
1721, 1722: солдатский сын, однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
11/4. Фёдор Иванович
1721, до 1760: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда;
отставной капрал (1760); проживал (1760) в селе Нижнем Бышкине при крепости святого Михаила «на Украинской линии»;
Жена (1760) Аксинья (Анисья) Семёновна – дочь Семёна Ивановича Сулдышева.
12/5. Василий Григорьевич
1767: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
V
13/6. Степан Иванович
1725, 1761: однодворец дер. Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
14/6. Родион Иванович
1721, 1725: 36 лет, однодворец дер. Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
15/6. Пётр Иванович
1721: 33 года;
1721, 1767: однодворец дер. Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
16/7. Аким Петрович
1721: 33 года (по ревизской сказке 1722 года – 25 лет);
1721, 1760: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
17/8. Никита Андреевич
1721, 1722: однодворец «солдатского чину» деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда;
Жена … Трофимовна Озарина – дочь однодворца деревни Жихаевой Курского уезда.
18/10. Ефим Карпович

12.11.1722: 5 лет, сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
19/10. Никифор Карпович
Род. в феврале 1722 года;
1722: сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
20/11. Захар Фёдорович
12.11.1722: 4 года, сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
VI
21/13. Григорий Степанович
3.11.1722: 6 лет, сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
22/13. Мокей Степанович
Род. в апреле 1720 года;
1722: сын однодворца дер. Орлянки Свапского стана Рыльского уезда;
1760, 1776: однодворец дер. Орлянки Свапского стана Рыльского уезда;
1761: «сельский управитель».
Путивльский помещик (1760); отставной каптенармус (1760, 1771);
Жена Настасья Ивановна – дочь Ивана Львовича Пушкарёва.
23/14. Иван Родионович
3.11.1722: 5 лет, сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
24/14. Илья Родионович
Род. в июле 1721 года;
1722: сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского
уезда.
25/16. Григорий Акимович
1772: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
26/17. Кирилл Никитич
2.11.1722: 5 лет, сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
27/17. Трифон Никитич
Род. в январе 1720 года;
1722: сын однодворца деревни Орлянки Свапского стана Рыльского
уезда.
VII
28/22. Пётр Мокеевич
1771, 1776: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
29/25. Владимир Григорьевич
1776: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
30/25. Нефёд Григорьевич
1776: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.
Не вошли в роспись
Афимья Шевелёва
Муж (1773) Семён Никифорович Гранкин.
Наум Шевелёв
До 1773: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского
уезда.
Яков Шевелёв
1776: однодворец деревни Орлянки Свапского стана Рыльского уезда.

С. Гернет

Германский врач Г. В. Баум и его потомство в России
В делах Государственного архива Архангельской области (ГААО) удалось найти любопытное жизнеописание военного врача из Германии Георга Вильгельма Баума и некоторых его потомков.
Начало его карьеры в материалах ГААО освещено скупо. Известно только, что родился он в Нёйвиде-на-Рейне (земля Рейнланд-Пфальц) примерно в 1777 г., т. к. в 1805 г. ему 28 лет1. Нет сведений ни об его родителях и происхождении, ни об учебном заведении, где он получил квалификацию врача. Во время наполеоновских войн Георг Вильгельм Баум в течение двух с половиною лет служил штаб-лекарем во французской армии, потом перешёл в армию прусскую, где год и три месяца исполнял должность батальонного лекаря, до 1 сентября 1805 г.2
Затем, с 20 ноября 1805 г., т. е. как раз в день злополучного сражения у Аустерлица, он оказывается зачислен в армию России.
С момента поступления Г. В. Баума на русскую службу послужной список подробно говорит об его действиях, в том числе о том, что он «участвует с 28 сентября 1805 г. в походах и делах против неприятеля» – т. е. против бывших своих соратников-французов. Но в русской армии он, напомним, только с 20 ноября. Может быть, эти два месяца он успел послужить в армии австрийской, и ему зачли службу у союзников?
С 12 декабря 1805 г. Георг Вильгельм служил в Копорском пехотном полку. До 11 июня 1807 г. полк находился на территории Австрии и Пруссии, а затем возвратился в Россию3. 20 сентября 1807 г. Георг Вильгельм (по-русски – Василий Иванович) при переводе в Нижегородский драгунский полк был произведён в старшие лекари 2-го класса «за отличное старание и усердие к службе»4. С полком побывал в 1810 г. в Осетии, где участвовал в осаде турецкого города Яхалцыха5. В 1811 г. он был переведён в 35-й Егерский полк6 и «за выслугу» произведён в штаб-лекари7, а 4 февраля следующего года ему присвоен 1-й класс8.
Служба привела Вильгельма Баума в Архангельск, где он вошёл в круг иностранцев: голландцев, немцев, англичан – в так называемую «Немецкую слободу» (они все старались селиться компактно, в одном месте). 21 сентября 1814 г. женился на Наталье, дочери надворного советника Рейнгольда Шееля9. Таким образом, Г. В. Баум обосновался в Архангельске, поступил в военно-сухопутный госпиталь, в котором с 4-го августа 1816 г. был назначен главный врачом10, и в этой должности прослужил там по конца дней своих11. Теперь ему шли чины «по статской службе»: 26 июля 1817 г. он стал коллежским ассесором12.
3 сентября 1818 г. в семье Баумов родился сын Вильгельм13. Вскоре после рождения сына Наталья Шеель умерла (неизвестны ни дата, ни причина). Тогда Георг Вильгельм посватался к её сестре Шарлотте. Свадьба состоялась 6 июня 1819 г.14 5 августа 1821 г. родилась дочь Эмилия15.
Очевидно, и для Шарлотты рождение ребёнка оказалось фатальным, так как (точные данные опять отсутствуют) Георг Вильгельм через год, 28 сентября 1822 г., женится в третий раз16 – на Эмме Елизавете, дочери архангельского купца Арнаута (Захара) Ван-Бринена (Фанбрина). На этот раз всё идёт хорошо, и у них подряд рождаются сыновья: Александр (13 июля 1823), Фёдор (24 июня 1825), Карл Николай (6 декабря 1826) и дочь Луиза (19 сентября 1828)17.
10 июня 1819 г. Георг Вильгельм был награждён, очевидно, в связи с участием в военных действиях, орденом Св. Владимира 4?й степени18. Он получает чины надворного советника (22.7.1822) и коллежского советника (26.7.1828)12, а за исправное выполнение обязанностей он получает прибавку к окладу (10.3.1825) на 500 рублей в год и пенсию в 1/2 оклада (27.8.1826), а затем и орден Св. Анны 3-й степени (13.4.1826). Баум был также награждён знаком беспорочной службы «За 20 лет»18.
Приветливый, дружелюбный характер, внимательность и врачебный такт привлекали к нему людей, и многие из его пациентов становились впоследствии его друзьями. Так, например, архангельский потомственный почётный гражданин Христиан Грель был крёстным отцом его дочери Луизы и задолго до своей смерти (последовавшей в 1846 г.) Грель завещал (в 1839 г.) крёстной дочери и её отцу, «своему другу и лекарю», весьма крупные суммы денег19.
Конечно, были и недоброжелатели и завистники. Когда д-ра Баума пригласили к купцу 1-й гильдии Герману Моллво, диагноз Баума был неутешительным: больной безнадёжен. Приглашённый им для консилиума 1-го августа 1830 г. доктор Алиманн, исправлявший должность медицинского инспектора Архангельского порта, не согласился с ним и заявил, что из-за неправильного диагноза больной «доведён до края гроба». После пяти дней споров о методике лечения Баум отступился и по просьбе родственников передал пациента доктору Алиманну. В мае 1831 г. Герман Моллво умер. Вскрытие показало, что правильным был диагноз, поставленный доктором Баумом. Во избежание дальнейших конфликтов д-р Алиманн под благовидным предлогом был переведён из Архангельска в Кронштадт20.
У Георга Вильгельма в этот период полно своих семейных забот. Умирает (опять неизвестно, когда и отчего) жена Эмма Елизавета. Подрастают дети, и надо заботиться о них сейчас и думать об их будущем. 20 августа 1830 г. немецкий врач Баум вступает в «вечное Российской Империи подданство»21, а через месяц подаёт прошение о признании его, с детьми, в потомственном дворянстве, на что ордена и чин давали ему полное право. Санкт-Петербургское Дворянское депутатское собрание, в заседаниях 5 и 14 мая 1831 г., признало представленные доказательства достаточными и вынесло определение о занесении имён просителя и его детей в третью часть дворянской родословной книги, после чего Бауму была выдана грамота на дворянство22.
В этом же году Георг Вильгельм вступает в четвёртый брак – с Луизой Линдес, дочерью покойного пастора евангелического прихода Иоганна Гейнриха Линдеса22. 22 августа он получает знак «25 лет беспорочной службы». Тогда же ему пришлось положить много сил на борьбу с общественным бедствием: эпидемия холеры, свирепствовавшая в том году практически по всей России, добралась и до Архангельска.
В рапорте полковника Шульца, архангельского военного коменданта, от 18 ноября 1831 г., говорится, что из 250 человек, находившихся на излечении в военно-сухопутном госпитале, выздоровело более половины – 138 человек, что было весьма неплохим показателем. При этом, разумно расходуя медикаменты и другие припасы, доктор Баум, по словам Шульца, «принёс казне значительную пользу». Кроме того, Георг Вильгельм Баум добровольно взял на себя лечение больных холерой в городской больнице, находившейся во 2-й части, и до окончания эпидемии исполнял это «с большим успехом»24. В рапорте отмечена вообще высокая эффективность работы Баума в госпитале, приводится для примера, что за период с 1821 по 1831 год из 6293 военных кантонистов, поступивших в госпиталь, выздоровело 6203 и умерло только 90 человек.
В конце этого трудного 1831 года, 21 декабря, у Баумов родился сын Константин. За ним последовали три дочери: Каролина (13.6.1834), София Екатерина (5.7.1836) и Анна Луиза (20.3.1839)23.
31 марта 1833 г. за свои труды Баум был награждён орденом Св. Станислава 3?й степени, а 13 апреля 1834 г. – чином статского советника12. В 1835 г. ему была назначена полная пенсия – 1500 рублей в год, 5 июля 1836 г. он получил орден Св. Анны 2-й степени, а 22 августа 1836 г. – знак «30 лет беспорочной службы»18. Любопытно, что он к тому же удостоился изъявления благодарности от Медицинского департамента Военного министерства «за сбережение казённого интереса» – от 25?го января 1837 г.18 Очевидно, он вникал во все хозяйственные дела и вёл их с немецкой аккуратностью, не давая потачки ни персоналу, ни самому себе. В его формулярном списке за 1838 г. сказано: «Слабым в отправлении обязанностей не замечен, беспорядков между подчинёнными не допустил. В непристойном поведении оглашаем и изобличаем не был»25. Последние слова, видимо, должны были опровергнуть клевету, распускаемую кем-то в связи с его четырьмя браками.
Старший сын Г.В. Баума, Вильгельм (Василий), в 1833–34 гг. обучался во 2-м классе Санкт-Петербургской губернской гимназии, в 1834 г. – в 3-м классе Дерптской губернской гимназии, но через год, по воле отца, покинул её. 9 апреля 1837 г. он подал прошение о приёме его в штат канцелярии Архангельского военного губернатора и был принят на должность младшего писаря. Через год назначен старшим писарем, 29 апреля 1839 г. получил чин коллежского регистратора. A 1 ноября военный губернатор распорядился поручить Василию исправлять должность переводчика по канцелярии и передать в его ведение дела об иностранцах26.
Относительно других сыновей, Александра и Фёдора, Георг Вильгельм просил начальство устроить их в учебные заведения на казённый счёт, так как, по его словам, он не располагал необходимыми средствами на эти цели. Ходатайства его были удовлетворены, и Фёдор в 1835 г. был зачислен кандидатом в один из кадетских корпусов, а Александр в 1839 г. был приглашён для сдачи экзаменов в Главное инженерное училище в Санкт-Петербурге27.
Георга Вильгельма очень беспокоило состояние здоровья Василия. В своём завещании, написанном незадолго до смерти, по которому его наследникам полагалось более ста тысяч рублей ассигнациями28, он особо упомянул Василия: «Во уважение затруднений, которые старший сын мой Вильгельм может встретить в пропитании, он имеет получить сверх его части ещё пять тысяч рублей ассигнациями. Но сию сумму он ни под каким предлогом не может получить раньше, как по истечении десяти лет»29.
Ещё одной заботой доктора Георга Вильгельма Баума, которая не оставляла его до последнего часа, было желание определить свою дочь Луизу на воспитание в хороший пансион в Санкт-Петербурге; на это в завещании, к причитавшейся ей доле наследства, было дополнительно выделено две тысячи рублей ассигнациями, которых, вместе с положенной ей частью пенсии за службу отца, должно было хватить для этой цели30.
В завещании Георга Вильгельма Баума были также упомянуты дети его брата, жившего в городе Нёйвиде-на-Рейне и умершего до 1840 г. Предполагалось разыскать их в Германии и вручить причитающуюся им долю наследства через Королевское Прусское посольство в Санкт-Петербурге31.
Георг Вильгельм умер в ночь на 25 июля 1840 г.32 Из-за некоторых ошибок, допущенных им при составлении завещания, вдова Луиза Ивановна с детьми от всех четырёх браков (исключая Карла Николая, вероятно, умершего раньше), решением Палаты гражданского и уголовного суда города Архангельска была утверждена в правах наследования только в марте 1841 г., а во владение домом, записанным на имя первой жены Баума, Натальи Романовны, вступила ещё позже – в декабре 1841 г.33 В апреле 1844 г., исполняя волю покойного, опекуны продали дом купцу Францу Шундеру, давшему за него на торгах наибольшую цену, 6200 рублей34.
Несколько слов о детях доктора Баума.
После смерти отца, в августе 1840 г., Василий Баум попросил отпуск на месяц «по домашним обстоятельствам», а 28 ноября того же года губернатор удовлетворил его просьбу об увольнении от должности из-за расстроенного здоровья26. Известно, что в 1843 г. Василий проживал в Санкт-Петербурге (возможно, в связи с лечением в одной из глазных клиник)35. В 1849 г. отставной коллежский регистратор Василий Баум вновь проживал в Архангельске, во 2-й части36.
Поручик Александр Баум в 1845 г. состоял на службе в Киевской полевой инженерной команде. 27 июня 1845 г. он был назначен попечителем по наследству, причитающемуся его брату Фёдору. Сам Фёдор в это время находился в экспедиции (повидимому, военной) на Кавказе37.
Константин Баум в 1849 г. состоял в должности кондуктора в Главном инженерном училище в Санкт-Петербурге38.
Известный немецкий генеалог Гейнрих Мейер-Эльтц в рукописной монографии «Потомки пастора Иоганна Гейнриха Линдеса…» упоминает о трёх дочерях Георга Вильгельма Баума от Луизы Линдес: Каролина вьшла замуж в 1854 г. за Якоба Карла фон Сиверса в Санкт-Петербурге (умерла она в Мюнхене в 1912 г.); София Екатерина в 1858 г. стала женой Эдуарда Егоровича Линдеса, внука бывшего пастора евангелического прихода в городе Архангельске, санкт-петербургского купца, члена правления торгового дома «З. Г. Брандт и К°»; Анна Луиза состояла в браке с вице-адмиралом Петром Георгом Фальком (вероятно, в Санкт-Петербурге, дата бракосочетания неизвестна)39.
О дальнейшей судьбе вдовы и детей статского советника Баума к настоящему времени других сведений пока обнаружить не удалось.
Сноски:
1. ГАОО. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 99, 117 (формулярный список).
2 Там же. – Л. 56 об.
3 Там же. – Л. 100.
4 Там же. – Л. 99.
5 Там же. – Л. 100, 101.
6 Там же. – Л. 99.
7 Там же.
8 Там же. – Л. 100 об.
9 Там же. – Л. 117.
10 Там же. – Л. 100 об.
11 Там же. – Л. 135.
12 Там же. – Л. 100 об, 101 об.
13 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 272. – Л. 20.
14 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 117 об.
15 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 272. – Л. 20.
16 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 117 об.
17 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 272. – Л. 20; Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 116 об., 120; Там же. – Ф. 49. – Оп. 1. – Д. 2763. – Л. 5, 7.
18 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 101, 102.
19 Там же. – Ф. 47. – Оп. 1. – Д. 890. – Л. 7–12 об., 43–47 об.
20 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 743, 744.
21 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 747. – Л. 4.
22 Там же. – Д. 632. – Л. 116 об.–118 об.
23 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 272. – Л. 20; Там же. – Ф. 49. – Оп. 1. – Д. 2763. – Л. 13.
24 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 55–55 об.
25 Там же. – Л. 106.
26 Там же. – Ф. 2. – Оп. 1. – Д. 1639.
27 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 113–132.
28 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 272. – Л. 2, 3.
29 Там же. – Л. 2 об.
30 Там же.
31 Там же. – Л. 2 об., 3.
32 Там же. – Ф. 1367. – Оп. 1. – Д. 632. – Л. 135–138.
33 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 272. – Л. 66–68; Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 369. – Л. 10–11 об.
34 Там же. – Ф. 68. – Оп. 3. – Д. 369. – Л. 1, 4.
35 Там же. – Ф. 47. – Оп. 1. – Д. 908. – Л. 21–21 об.
36 Там же. – Ф. 4. – Оп. 30. – Д. 1097. – Л. 1–1 об.
37 Там же. – Ф. 2. – Оп. 1. – Д. 3519. – Л. 1–2.
38 Там же. – Ф. 4. – Оп. 30. – Д. 1097. – Л. 1–1 об.
39 H. Meyer-Eltz. The descendants of pastor Johann Hinrich Lindes (1758–1828) who came to Archangel in 1783". Translated into English in July 1989 by Harald Lindes. Page 3, Mrs. 11, 12, 13 (личный архив Г. Линдеса, Гамбург).

А. Матисон

Священно-церковнослужительские роды Болотовых Тверской епархии
Процесс образования фамилий у русского православного духовенства, начавшийся в первой половине XVIII в., носил довольно хаотичный характер. Присвоение определенного прозвания тому или иному лицу не было строго регламентировано и зависело, как правило, от решения правящего архиерея или руководства духовных учебных заведений. Подобная практика привела к тому, что в одном регионе могло служить значительное число родов, имевших одинаковые фамилии.
В Тверской епархии в XVIII – начале XX вв. существовали несколько священно-церковнослужительских родов Болотовых, по-видимому, не состоявших в родстве между собой. Некоторые из них именовались Болотовыми уже в XVIII в., другие приобрели это фамильное прозвание только в следующем столетии.
Представителями различных тверских родов Болотовых были: епископ Кадьякский Иоасаф, доктор церковной истории и профессор Санкт-Петербургской Духовной академии Василий Васильевич Болотов, несколько видных епархиальных деятелей.
Фамилия Болотовых происходит, вероятно, от названия какой-либо местности или населенного пункта «на болоте». Личное прозвище «Болото» зафиксировано в русских источниках уже в XV в., а в XVI столетии упоминается и сама фамилия1. Профессор В. В. Болотов писал, что у него на родине – в Тверской епархии, фамилия произносилась Бол?тов, а в Петербурге ее изменили «на дворянский манер»: Б?лотов2.
Наиболее обширный и многочисленный тверской священно-церковнослужительский род Болотовых происходит из села Козмодемьянского Кашинского уезда. В первой половине XVIII в. священником здесь был Василий Иванов, сыновья которого – Федор и Иван – дали начало двум основным ветвям рода.
Иван Васильев и его сын Иван Иванов во второй половине XVIII в. служили пономарями в селе Козмодемьянском3. Сын последнего – Федор Иванович Болотов также начинал службу пономарем в селе Козмодемьянском, а в 1821 г. был рукоположен в сан диакона. Через 35 лет он вышел за штат, уступив место при церкви своему зятю – диакону Павлу Гавриловичу Серговскому4. Один из сыновей Ф. И. Болотова – Федор Федорович был священником в селе Виглин Весьегонского уезда5.
Большей известности в Тверской епархии достигли потомки Федора Васильева, служившего в селе Козмодемьянском священником (в 1771 г. отставлен «по старости»)6. Его сын Петр Федоров, после увольнения из грамматического класса Тверской духовной семинарии, был с 1772 г. диаконом в том же селе. Дочь Петра Федорова вышла замуж за дьячка Кашинского уезда, а двое сыновей поступили на духовную службу7.
Алексей Петрович Болотов окончил Тверскую духовную семинарию и в 1796 г. стал священником Воскресенского собора в Кашине. В 1814 г. он был назначен настоятелем собора и возведен в сан протоиерея. Он также занимал должности члена Тверской духовной консистории, присутствующего Кашинского духовного правления и смотрителя Кашинского духовного училища8.
Его брат Федор Петрович Болотов был уволен из класса «поэзии» Тверской духовной семинарии и после женитьбы на дочери священника Моложского уезда Ярославской губернии в 1787 г. рукоположен в сан диакона на место отца, в село Козмодемьянское. В 1821 г. он стал священником в том же селе (сохранял должность до своей кончины в 1839 г.) и духовником священно-церковнослужителей округа9.
Ф. П. Болотов прославился своими необычными проектами, далекими от его священнослужительских обязанностей. В период Отечественной войны 1812 г. он подал рапорт начальству о том, что изобрел средство «на поимание самого неприятеля Наполеона и на усмирение всей его силы», которое обязался открыть только Государю. На допросе в консистории он объявил лишь некоторые свои планы, состоявшие в усовершенствовании артиллерийской части русской армии (возможность стрелять из пушек одновременно и ядрами и стрелами; предохранение пороховых зарядов, которым «ни какой заливной дождь мешать не будет»). Консистория, не считая себя компетентной в решении подобных вопросов, отправила Болотова к военному командованию, и в октябре 1812 г. он был принят М. И. Кутузовым. Практических последствий изобретения диакона не имели, но он был оставлен в армии «при образе Смоленския Богоматери». Вскоре он вернулся в село Козмодемьянское, но уже в конце 1816 г. подал новое прошение правящему архиерею. Болотов перечислял свои заслуги во время войны и доносил, что изобрел судно, «которое без повреждения в нем сидящих людей может ходить в воде» (т.е. подводную лодку). В 1817 г. диакон был вызван в Петербург и допущен к Императору Александру I. Содержание их беседы осталось неизвестным. В сентябре того же года Болотов отбыл в Тверскую епархию, получив 500 рублей из Кабинета Его Императорского Величества10.
Будучи священником, Федор Петрович подал еще одно прошение тверскому архиерею о дозволении представить «куда следует» проект и модель моста через Неву в Петербурге. Последнее начинание Болотова было пресечено архиепископом, наложившим на прошении резолюцию: «старайся лучше устроить мост для себя и своих прихожан на небо»11.
Сын Ф. П. Болотова, Захар Петрович, по окончании Тверской духовной семинарии в течение нескольких десятилетий был диаконом в селе Дубово Кашинского уезда12. Из числа его детей на духовную службу поступил, вероятно, только Никанор Захарович Болотов, который с 1853 по 1896 г. состоял священником в Кашинском и Вышневолоцком уездах. После того как он вышел за штат, место настоятеля в селе Ильинском-Зашигранье Вышневолоцкого уезда наследовал его зять – Николай Павлович Воскресенский13.
Представители другого рода Болотовых долгое время служили в селе Страшково (Стражково) Кашинского уезда. В первой половине XVIII в. в числе местных причетников значился дьячок Иван Степанов. В 1760 г. он умер, и должность дьячка получил его сын Илья, женившийся на дочери священника Тверской епархии14. Позднее он был рукоположен в сан священника, а в 1794 г., после его увольнения за штат по болезни, священником в селе Страшково стал сын Ильи Иванова, Алексей, вступивший в брак с дочерью священника села Баскаково Кашинского уезда15. Сын последнего, Алексей Алексеевич Болотов, окончил русскую школу Тверской духовной семинарии и в первой половине XIX в. служил дьячком в Кашине16.
Двое других сыновей Ильи Иванова приняли монашеский сан. Василий Ильич Болотов окончил философский класс Тверской духовной семинарии и богословский класс Александро-Невской семинарии в Петербурге. В 1792 г. он был назначен учителем Тверской семинарии, через два года пострижен в монашество с именем Виктор и произведен в иеромонахи17. Его брат, Иван Ильич Болотов, учился в Тверской и Ярославской духовных семинариях. В 1786 г. он был пострижен в монашество с именем Иоасаф и в 1794 г. назначен главой Северо-Американской Кадьякской миссии с возведением в сан архимандрита. Под его руководством на острове Кадьяк были построены церковь и школа и всего за два года обращены в христианство более 6700 человек. В апреле 1799 г. архимандрит Иоасаф был хиротонисан в епископа Кадьякского, викария Иркутской епархии, но в том же году погиб вместе с кораблем, на котором следовал к месту служения18.
Священно-церковнослужительский род, представителем которого был профессор В. В. Болотов, происходит из села Савцыно Кашинского уезда. Во второй половине XVIII – начале XIX в. пономарем здесь служил Григорий Григорьев, дети которого, по названию села, носили фамилию Савцынских18. Его младший сын, Тимофей Григорьевич Савцынский, окончил Тверскую духовную семинарию, несколько лет был диаконом, а в 1812 г. стал священником в селе Кесова-Гора Кашинского уезда, где служил до своей смерти в 1843 г.18 Дети последнего во время учебы в духовных учебных заведениях Тверской епархии получили фамилию Болотовых21. Один из них, Илья Тимофеевич Болотов, в 1860-е гг. в чине титулярного советника был архивариусом Тверской палаты государственных имуществ22.
Его старший брат, Василий Тимофеевич Болотов, после увольнения из среднего отделения Тверской духовной семинарии, с 1826 г. служил пономарем, а с 1841 г. – дьячком Троицкого собора в Осташкове. Сыном В. Т. Болотова от второго брака был выдающийся церковный историк и богослов Василий Васильевич Болотов23. Он родился в 1854 г., окончил Тверскую семинарию и Санкт-Петербургскую Духовную академию, где и преподавал впоследствии до своей смерти в 1900 г. Будучи блестящим ученым, он неоднократно привлекался церковными и светскими властями к выполнению ответственных и сложных поручений: участвовал в присоединении к православию сиро-халдейских несториан, состоял членом комиссий по переводу богослужебных книг на финский язык, по выяснению условий о соединении старокатоликов с Русской Православной Церковью и т. д. В 1893 г. В. В. Болотов стал членом-корреспондентом Императорской Академии наук и в 1896 г. удостоился степени доктора церковной истории24.
Еще один священно-церковнослужительский род, члены которого носили фамилию Болотовых, был связан с Корчевским уездом. Его первый известный представитель, Алексей Николаевич Троицкий, являлся сыном пономаря Тверской епархии. После увольнения из риторического класса Тверской духовной семинарии он тринадцать лет служил дьячком, а в 1820 г. был рукоположен в сан священника в село Устье на реке Сози Корчевского уезда25. Все его сыновья получили фамилию Болотовых26.
Из их числа наибольшей известности в Тверской епархии достиг Василий Алексеевич Болотов, окончивший курс Тверской духовной семинарии в 1845 г. со званием студента. В течение нескольких лет он служил учителем Краснохолмского и Ржевского духовных училищ и в 1851 г. был рукоположен в сан священника на место своего умершего отца в село Устье27. В 1859 г. он был перемещен к Преображенской церкви Корчевы, а настоятелем в селе Устье стал его брат Иоанн Алексеевич Болотов28. Василий Алексеевич служил приходским священником в Корчеве до выхода за штат в 1887 г. (его преемником был зять – Иоанн Иоаннович Лебедев), в 1877–1893 гг. занимал должность благочинного городских церквей Корчевы. За заслуги он удостоился различных наград, в том числе наперсного креста от Святейшего Синода и орденов Св. Анны 2-й и 3-й степеней29.
В числе родственников В. А. Болотова, также подвизавшихся в Тверской епархии, были еще два его брата, священник Адриан и диакон Александр Алексеевичи, и племянники, занимавшие в конце XIX – начале XX в. должности псаломщиков: Ксенофонт Адрианович, Иосиф и Алексей Ивановичи30.
Рассмотрение генеалогии тверских родов Болотовых показывает, что выходцами из среды духовенства одной епархии могли быть сразу несколько известных церковных деятелей, носивших одинаковые фамилии, но не состоявших в родстве между собой.
Сноски:
1. Веселовский С. Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища и фамилии. – М., 1974. – С. 44–45.
2 Тверские епархиальные ведомости. – 1900. – № 11. – Ч.неоф. – С. 280.
3 Государственный архив Тверской области (далее: ГАТО). – Ф. 160. – Оп. 9. – Д. 2726. – Л. 1–1 об.; Ф. 312. – Оп. 6. – Д. 149. – Л. 38–38 об.
4 Там же. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16399. – Л. 268 об.–269 об.; Д. 16405. – Л. 298 об.–299 об.
5 Там же. – Д. 15773. – Л. 312 об.
6 Там же. – Оп. 9. – Д. 560; Д. 2722(1). – Л. 1.
7 Там же. – Оп. 9. – Д. 2722(1). – Л. 1, 4, 6 об.; Ф. 312. – Оп. 6. – Д. 149. – Л. 37 об.–38.
8 Там же. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16393. – Л. 1 об.–2; Тверские епархиальные ведомости. – 1886. – № 1. –Ч. неоф. – С. 12.
9 ГАТО. – Ф. 312. – Оп. 6. – Д. 149. – Л. 37 об.; Тверские епархиальные ведомости. – 1884. – № 17. – Ч. неоф. – С. 561–562.
10 Тверские епархиальные ведомости. – 1884. № 11. – Ч.неоф. – С. 513–519.
11 Там же. – № 17. – Ч.неоф. – С. 562–563.
12 ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16393. – Л. 67 об.–68; Д. 16405. – Л. 518 об.
13 Там же. – Д. 16172. – Л. 364 об.; Д. 16176. – Л. 290 об.–291; Тверские епархиальные ведомости. – 1896. – № 24. – Ч.оф. – С. 395.
14 ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 9. – Д. 4047. – Л. 1–5.
15 Там же. – Ф. 312. – Оп. 6. – Д. 149. – Л. 101–101 об.
16 Там же. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16399. – Л. 116 об.–117 об.
17 Там же. – Ф. 575. – Оп. 1. – Д. 902. – Л. 3 об.–4; Д. 908. – Л. 3 об.–4.
18 Там же. – Ф. 312. – Оп. 6. – Д. 149. – Л. 101 об.; Русский биографический словарь. – М., 1994 [репринт]. – Т. «Ибак – Ключарев». – С. 287–288; Архиереи Русской Православной Церкви (1700–1917) // История Русской Церкви. – М., 1996. – Т. 8. – Ч. 1. – С. 695.
19 ГАТО. – Ф. 312. – Оп. 6. – Д. 149. – Л. 174 об.; Ф. 575. – Оп.1. – Д. 888. – Л. 7 об.; Д. 917. – Л. 18.
20 Там же. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16399. – Л. 181 об.
21 Там же. – Ф. 575. – Оп.1. – Д. 43. – Л. 128 об.; Д. 151. – Л. 31 об.–32, 152 об., 174 об.
22 Памятная книжка Тверской губернии на 1863 г. – Тверь, 1863. – С. 5.
23 ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16356. – Л. 3 об.; Д.16377. – Л. 15 об.
24 Русские писатели-богословы. Историки Церкви. Исследователи и толкователи Священного Писания: Биобиблиографический указатель. – М., 2001. – С. 16–17; Энциклопедический словарь. Изд. Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. – СПб., 1905. – Т. 1 (дополнительный) «Аа – Вяхирь». – С. 294.
25 ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16000. – Л. 14 об.
26 Там же. – Д. 15980. – Л. 23 об.–24.
27 Тверские епархиальные ведомости. – 1902. – № 19. – Ч.неоф. – С. 497–498.
28 Там же. – С. 498; ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16014. – Л. 52 об.
29 Тверские епархиальные ведомости. – 1902. – № 19. – Ч.неоф. – С. 498–499; ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16018. – Л. 18 об.
30 Тверские епархиальные ведомости. – 1890. – № 6. – Ч.оф. – С. 88; ГАТО. – Ф. 160. – Оп. 1. – Д. 16014. – Л. 52 об.–53 об., 283 об.; Д. 16018. – Л. 101 об.; Д. 16286. – Л. 189 об.