Хорошо известно, что Лермонтова с юных лет волновал вопрос его происхождения.
Сведения о родословии были необходимы ему для самопознания и самовыражения.
Особое внимание он уделял истории «игрою счастия обиженного» рода Лермонтовых,
в частности, преданию о некоем испанском гранде графе Лерме, будто бы бежавшем
от мавров в Шотландию и там положившем начало роду Лермонтов. В связи с
этим уместно привести высказывание Л. И. Савелова: «Редкий русский род
древнего происхождения не имеет в основании своем какой-нибудь легенды
(об иноземном предке – Б. Н.), ни на чем не основанной и не могущей быть
проверенной, но часто до того входящей в сознание представителей рода,
что считается вполне достоверной» . Можно предположить, что интерес Лермонтова
к легенде о графе Лерме являлся также выражением своеобразной психологической
реакции «преодоления» суждений об относительной бедности и захудалости
рода Лермонтовых, распространяемых его родственниками со стороны матери
(Столыпиными и Арсеньевыми).
Представленные в «Лермонтовской энциклопедии» родословная Лермонтовых
(составитель С. А. Панфилова) и фрагменты родословных Столыпиных и Арсеньевых,
а также помещенная в книге В. И. Загорулько «Лермонтовы» (СПб, 1998) наиболее
полная структурная схема родословия Лермонтовых (составители М. Ю. Лермонтов,
И. В. Воронцов, А. И. Соколов и И. П. Белавкин), включающая в себя все
четыре ветви рода Лермонтовых: Измайловскую (к которой принадлежал поэт),
Острожниковскую, Кузнецовскую и Колотиловскую, – имеют вид нисходящих смешанных
родословий. В них Лермонтов выступает в качестве только одного из многочисленных
фигурантов. Так, в родословной С. А. Панфиловой Лермонтов значится под
номером 92 в 8-м колене рода.
К сожалению, в схеме С. А. Панфиловой, равно как и в родословных, составленных
В. В. Никольским, В. Н. Сторожевым, П. А. Висковатым, В. Л. Модзалевским,
Н. Ф. Иконниковым и др., отсутствуют сведения еще об одном ответвлении
родословия Лермонтова – по линии его бабушки со стороны отца. В Лермонтовской
энциклопедии она обозначена лишь инициалами «А. В.» (с. 242).
Девичью фамилию матери отца Лермонтова – Рыкачева – установил костромской
историк-краевед А. А. Григоров (1904 – I989). Кроме того, он высказал предположение
о том, что Анна Васильевна Рыкачева – Лермонтова, пережившая своего супруга,
Петра Юрьевича Лермонтова (он умер в 1811 г.), «была жива еще в I827 г.»
и, следовательно, имела возможность неоднократно встречаться со своим внуком
.
Однако А. А. Григорову не удалось (видимо, просто не хватило времени)
провести дальнейшие исследования родословия Рыкачевых. Восполнить этот
пробел позволили наши изыскания в фондах РГБ (бывшая Ленинская библиотека).
Выяснено, что Рыкачевы – это известный еще с XVI века русский дворянский
род, берущий своё начало от некоего вышедшего из Литвы Угрима, которому
по грамоте великого князя Московского Василия Ивановича была пожалована
в кормление волость с правом «ведать и судить» всех людей этой волости.
Многие из потомков рода Рыкачевых «служили Российскому престолу разные
дворянские службы и жалованы были от Государя поместьями и чинами» . Так,
по грамоте царя Михаила Федоровича (1633) Федору Петровичу Рыкачеву было
дано поместье в Бежецком уезде, Ивану Федоровичу Рыкачеву по грамоте царя
Алексея Михайловича (1670) за службу его в войну с поляками пожалованы
поместья в вотчину Бежецкого и Романовского уездов, а по грамоте царей
Ивана и Петра Алексеевичей (1684) стольнику Якову Федоровичу Рыкачеву за
его «многую службу в войну с турецким султаном и крымским ханом»
пожалованы поместья в вотчину в Бежецком и Звенигородском уездах.
Следует напомнить, что первоначальной обязанностью стольников, которые,
как и другие дворовые чины, произошли от действительных должностей княжеских
дворов, было служить за столом, подавая блюда Государю под наблюдением
крайчего. Позже они в торжественных случаях приглашали гостей к столу («сказывали
в столы»). Стольники также назначались рындами для придания большей пышности
при приеме послов. Как отмечал Л. М. Савелов, «сегодня какой-нибудь стольник
мог быть воеводою в городе (так, например, стольник Матвей Иванович Рыкачев
был воеводой в Пелыме в 1695 – 1702 гг. – Б. Н.), а завтра быть посланником,
рейтарским или стрелецким полковником. В стольниках бывали члены самых
именитых родов, переходя затем прямо в думу, для большинства же родов,
служивших в московских дворянах, это было высшим пределом их честолюбивых
мечтаний» .
Один из самых знаменитых представителей рода Рыкачевых, Марк Иванович
Рыкачев (внук упомянутого стольника Матвея Ивановича и родной брат Василия
Ивановича, отца бабушки Лермонтова), был известен, во-первых, тем, что
прожил без малого сто лет (1716 – 1814), во-вторых тем, что имел чин тайного
советника и был во время Семилетней войны (1756 – 1763) обер-кригс-комиссаром,
а в 1766 – 1781 гг. – главным судьей канцелярии конфискаций (что-то вроде
нынешней налоговой полиции) и, наконец, тем, что являлся родоначальником
обширного семейства военных моряков, оставивших заметный след в истории
русского военно-морского флота. (Более подробно о флотских офицерах Рыкачевых
рассказано в статье «Лермонтов, море и моряки»).
К его потомкам принадлежит и выдающийся отечественный ученый-метеоролог
академик Михаил Александрович Рыкачев (1840 – 1919), служивший с 1896 г.
директором Николаевской Императорской физической обсерватории в Пулкове.
Род Рыкачевых был внесен в 6-ю часть родословных книг Рязанской, Ярославской
и Тамбовской губерний и в 3-ю часть родословной книги Таврической губернии.
Рыкачевы имели родовой герб. Он представлял собой украшенный обыкновенным
дворянским шлемом с дворянской короной щит, на голубом поле которого изображен
крылатый конь.
Полученные нами данные о родословии Рыкачевых внесены в общую схему
предков Лермонтова. В отличие от всех до сих пор публиковавшихся родословий
Лермонтова, она имеет форму восходящего генеалогического древа (см. рис.).
Как видно из этой схемы, родословие Лермонтова содержит, кроме русской
(Столыпины), также шотландскую (Лермонтовы), литовскую (Рыкачевы) и татарскую
(Арсеньевы) ветви.
Как будто специально для этого случая Л. М. Савелов писал: «Ко времени
соединения всей Руси под скипетром Московских Великих Князей высший класс
состоял <…> из дружины, земского боярства, потомков удельных князей
<…> и выходцев из других стран, большей частью из татар, затем литовцев
и отчасти разных искателей приключений или гонимых у себя на родине и являвшихся
в Москву с предложением своих услуг, оседавших здесь и делавшихся родоначальниками
русских дворянских родов» .
Пришедшие в Россию представители этих иностранных фамилий женились
на русских женщинах, перенимали язык и обычаи страны, переходили в православную
веру. Они не за страх, а за совесть служили своему новому отечеству, за
что верстались поместьями и награждались вотчинами, создавали на пожалованных
им земельных угодьях очаги хозяйствования и культуры, способствуя тем самым
процветанию России. В одном из таких очагов и вырос гений Лермонтова.
А.
Акиньшин, Т. Литвинова
Татарские князья Кейкуатовы в Воронеже
В XVI–XVII вв. ряды российского дворянства нередко пополнялись за счет
потомков крымских и ногайских «начальных людей», перешедших на царскую
службу и принявших христианство. Многие из них получали право именоваться
князьями. К их числу и принадлежали Кейкуатовы (Кекуатовы, Кекуватовы).
В начале 30-х гг. XVII в. при нападении яицких казаков на татарские
поселения был убит Едиманский мурза Урус, а его малолетнего сына Атманая
захватили в плен. Четыре года провел он в казачьих станицах: сначала у
атамана Андрея Толстошея, затем у казака Петра Учюдинова. Последний и привез
пленника в Самару, где воевода Б. М. Салтыков обратил внимание на несчастного
молодого татарина и велел отпустить его к матери. Полгода провел в родных
местах Атманай, а в 1637 г. он приехал в Астрахань и бил челом воеводе
князю Ф. Т. Оболенскому о желании служить русскому царю и креститься в
православную веру.
Так Атманай стал Петром Урусовичем Кейкуатовым – родоначальником российского
дворянского рода . Он прибыл в Москву, получил государево жалованье в виде
поместного оклада, денег и «поденного корму». Дьяками Посольского приказа
были записаны «сказки», данные соплеменниками Кейкуатова, с перечислением
двадцати семи колен его предков (начиная от Абаабека Кырсандина), каждый
из которых звался мурзой. В 1643 г. Петр Урусович (Петр Урус Мурзин сын
Кекуватов) был послан на службу в Темников вместе со своим крестным отцом
князем Ф. Т. Оболенским, в 1644 г. служил в Туле . Женой Петра Урусовича
в 1645 г. стала дочь князя Якова Урмаметова. Как ее звали, была ли она
единственной женой Кейкуатова и матерью Ивана Петровича, нам неизвестно.
Последнее, учитывая дату рождения Ивана, представляется весьма сомнительным.
Иван Петрович Кейкуатов (ок.1677–1756) в 1698 г. был зачислен в Преображенский
полк и служил там до 1701 г.: отличился в сражениях против турок и шведов.
Позже в составе Санкт-Петербургского драгунского полка он принимал участие
в боевых действиях против генерала Шлиппенбаха под Муровою мызою, проявил
храбрость в битве при Калише и в Полтавском сражении. В 1711 г. Иван Петрович
стал капитаном, при отставке по болезни в 1721 г. был пожалован чином секунд-майора.
С 1725 г. князь служил в Валуйках Воронежской губернии комендантом .
К поместьям Кейкуатовых в 1720-е гг. прибавились имения в Карачевском
и Крапивенском уездах, в деревне Лубянке Оскольского стана Ливенского уезда.
Последнее имение было сначала куплено старшей дочерью Ивана Петровича Марьей
у однодворцев Игната Сотникова с товарищами, но в 1727 г. она умерла, и
земли перешли к отцу, а затем к братьям. За Кейкуатовыми также состояла
д. Новосильская Ливенского уезда с несколькими десятками крепостных. Позже
это поместье было продано поручику Е. С. Шидловскому за тысячу рублей,
но в начале XIX в. вернулось к прежним владельцам .
В воронежском архиве сведений о жизни Ивана Петровича сохранилось немного.
Удалось выяснить, что женат он был, как минимум, дважды: на Анне Ивановне
и Меланье Григорьевне (девичьи фамилии неизвестны). Дочери князя были намного
старше сыновей: Марья умерла в 1727 г., а старший сын Иван родился только
через десять лет. Другая дочь Ивана Петровича, Анна, дважды была замужем:
за поручиком Степаном Нефедьевичем Дурновым, а после его смерти – за поручиком
Федором Антиповичем Рябым. Детей у нее не было, и все имущество перешло
к братьям: Ивану, Петру и Василию.
Средний брат, Петр, поселился в д. Бутыревке Костромского уезда, потомки
его жили в Черниговской губернии, никто из них с воронежским краем не связан.
Старший брат, Иван (ок. 1737–между 1796 и 1800), дослужился до капитана,
поместья имел в Ливенском и Бирюченском уездах.
В 1787 г. князья Кейкуатовы были внесены в алфавитный список дворян
Бирюченского уезда: Иван Иванович, женатый на дочери острогожского войскового
жителя Ирине Алексеевне Шашацкой, и его сыновья Дмитрий (ок.1768–1824),
впоследствии капитан, Петр (ок.1774–1826), впоследствии поручик, Николай
(ок. 1779–1837), впоследствии коллежский регистратор, Михаил (ок. 1780–1847),
Владимир (ум. до 1835) и три дочери: Агафья и Прасковья умерли между 1822
и 1835 гг., не состоя в браке; Мария, по мужу Ямпольская, скончалась после
1837 г. Иван Иванович был небогат, за ним числилось около 20 крепостных
в д. Лубянке Ливенского уезда . В документах за 1800 г. он значится умершим.
Наличие в родословных росписях двух Петров Ивановичей, дяди и племянника,
привело генеалогов к некоторой путанице. В статье С.В. Думина из трех сыновей
Ивана Петровича присутствуют лишь два – Петр и Василий, а Иван со всем
его потомством пропущен . К гвардии капитану Петру Ивановичу отнесены сведения
о женитьбе его на дочери бунчукового товарища Анне Яковлевне Лизогуб и
дата рождения – 1777 г. Однако документы указывают, что он родился между
1737 и 1744 гг., а в 1770-е гг. родился его племянник, сын старшего брата
Ивана.
Из сыновей Ивана Ивановича чаще других в документах упоминается Михаил
(ок. 1780–1847). Сохранился его формулярный список за 1826 г.: в службу
вступил унтер-офицером в Харьковский драгунский полк в 1798 г., но уже
в 1802 г. вышел в отставку с переименованием в гражданский чин коллежского
регистратора. В 1809 г. Михаил вернулся в армию, стал юнкером уланского
полка, в походах и сражениях не участвовал. В 1816 г. был уволен в звании
штабс-капитана. Не имея возможности получать весомых доходов от поместий,
в 1818 г. Михаил вновь определился на службу. На этот раз – в Бакинскую
таможню, где вскоре стал титулярным советником.
При проверке таможни в 1823 г. обнаружилось «несоблюдение постановленных
правил, разные беспорядки, упущения и несправедливые действия со стороны
князя Кейкуатова». Он долго был под следствием, указом Сената освобожден
от должности, но так как злого умысла в действиях не обнаружилось, Михаилу
дозволялось занимать различные должности, «чтобы беспорочное свое поведение
и добропорядочное служение доказать». С 1825 г. Михаил неоднократно избирался
заседателем Воронежской палаты гражданского суда . Женат он был на дочери
штаб-ротмистра Прасковье Иосифовне Никифоровой (ум. 24.2.1860) , детей
супруги не имели. В 1830-е гг. М. И. Кейкуатов вел длительный судебный
процесс с братом Николаем, а затем с наследовавшей ему М. И. Ямпольской,
обвиняя их в самовольных растратах неразделенного имения . После смерти
Михаила Ивановича его имущество (кроме родового имения жены в сл. Писаревке
Богучарского уезда) перешло к внучатым племянникам, потомкам младшего сына
Ивана Петровича – Василия. Поскольку ни у кого из сыновей Ивана Ивановича
Кейкуатова: Дмитрия, Петра, Николая, Михаила и Владимира – детей не было,
эта линия княжеского рода пресеклась к середине ХIХ в.
Василий Иванович (ок.1743 – между 1806 и 1814) стал первым Кейкуатовым,
внесенным в родословную книгу Воронежской губернии, и главой семьи, оставившей
заметный след в истории Воронежского края. Он традиционно начал карьеру
с военной службы: в 1756 г. – подпрапорщик Брянского пехотного полка, в
1759 г. – прапорщик, в 1764 г. – подпоручик, в 1766 г. – поручик, 1769
г. – капитан. Кейкуатов участвовал в сражениях при татарском нападении
на Елизаветградскую провинцию в 1769 г. В 1770 г. он вышел в отставку секунд-майором,
в аттестате было написано: «В должности звания своего прилежен, от службы
не отбывал, подкомандных своих содержал и военной экзерциции обучал порядочно,
и ко всему тщание имел, лености ради больным не прикидывался и во всем
себя вел так, как исправному штаб-офицеру надлежит». По отставке Василий
поселился в д. Лубянке Валуйского уезда, крепостных у него было 10 ревизских
душ.
Женился князь на дочери секунд-майора Марье Ивановне Даниловой (ум.
после 1814), в приданое взял с. Ивановское (Хава тож) Воронежского уезда
. В 1789–1792 гг. В. И. Кейкуатов был уездным предводителем дворянства.
В начале 1795 г. Василий Иванович представил губернскому дворянскому депутатскому
собранию доказательства своего благородного происхождения: аттестат о службе;
указ об отставке; патенты на чины; справки из Московского архива Коллегии
иностранных дел о крещении и службе деда, в которых тот именовался князем.
Сверив все эти бумаги с алфавитными списками, 5 декабря 1795 г. депутаты
причислили род князей Кейкуатовых к воронежскому дворянству и внесли его
в пятую часть родословной книги (титулованное дворянство). Потомки Василия
беспрепятственно вносились в эту же часть книги до 1837 г., когда Ревизионная
комиссия под председательством полковника и кавалера Е. Н. Марина признала
доказательства княжеского происхождения Кейкуатовых недостаточными. Из
пятой части родословной книги они были перенесены в менее престижную третью
часть (по выслуге гражданских чинов).
Забегая вперед, скажем, что внукам Василия Ивановича пришлись немало
потрудиться, собирая архивные справки, подавая многочисленные прошения
в Департамент Герольдии. Представители семейства Кейкуатовых всегда именовали
себя князьями, хотя формально вопрос о титуле был решен только в 1864 г.
По решению Сената от 25 ноября 1854 г. все Кейкуатовы должны были быть
записаны во вторую часть родословной книги (по военной выслуге) без присоединения
к фамилии княжеского титула. После всестороннего рассмотрения вопроса указом
Правительствующего Сената от 27 мая 1864 г. за № 3169 Кейкуатовых утвердили
в древнем дворянстве (шестая часть родословной книги) с разрешением именоваться
князьями татарскими. 15 июня 1864 г. соответствующее определение было вынесено
Воронежским дворянским депутатским собранием .
Василий Иванович имел сыновей Иосифа, Николая, Владимира и дочерей
Екатерину и Прасковью . Наследство детям досталось неплохое: Василий Иванович
с женой постарались приумножить полученное в наследство имущество. В раздельном
акте за 1805 г., кроме родового имения, перечислены поместья в с. Жерновном
Елецкого уезда, в с. Дмитриевском Ливенского уезда Орловской губернии,
мельницы, угодья, рыбные места на р. Тамлык, дом в г. Воронеже «на Акатове
близ Попова рынка с местом и со всеми надворными строениями». Все это было
справедливо поделено между детьми, причем каждому из сыновей предписывалось,
где именно поставить дом и иметь жительство .
О судьбе старшей дочери, Екатерины (ок. 1782–до 1830), нам ничего не
известно, Прасковья (ок. 1784–между 1837 и 1856) еще до 1805 г. вышла замуж
за лейтенанта флота Никанора Ивановича Паренаго (ок. 1780–после 1835) .
Иосиф (ок. 1779–17.11.1814), Николай (ок. 1780 – между 1831 и 1836) и Владимир
(ок. 1783 – между 1826 и 1830) избрали карьеру морских офицеров . После
Морского кадетского корпуса они служили на кораблях Балтийского флота.
Старший брат, Иосиф, дослужился до лейтенанта флота, после отставки
жил в с. Ивановском. В январе 1813 г. воронежское дворянство избрало его
уездным предводителем, но пробыл он на этом посту недолго – 17 ноября 1814
г. Иосиф Васильевич умер. Молодая жена – дочь воронежского губернатора
Михаила Ивановича Бравина (1760–1833), Елена Михайловна (22.5.1796–23.5.1856),
надолго пережила мужа; она похоронена на кладбище Покровского монастыря
в Москве . Их брак не мог свершиться ранее декабря 1812 г., когда М. И.
Бравин прибыл в Воронеж из Полтавы.
У Иосифа Васильевича и Елены Михайловны была единственная дочь Анна,
вышедшая замуж за поручика Павла Васильевича Филипповича. После смерти
отца остались многочисленные долги, которые до 1830 г. выплачивала дворянская
опека за счет доходов с имения. Только сестре Прасковье он оказался должен
18 тысяч рублей, брату Владимиру – 13 с половиной тысяч . Одним из опекунов
имения был Николай Кейкуатов, растративший довольно крупную сумму из доходов
невестки и племянницы. В 1836 г. дело об опеке завершилось: Е. М. Кейкуатова
и А. И. Филиппович продали 427 десятин земли и 134 крестьянских души в
д. Ивановке Воронежского уезда за 42 тысячи рублей ассигнациями поручику
Н. И. Литвинову, уплатили оставшиеся долги Иосифа Васильевича и взыскали
растрату с семьи его покойного брата .
О И. В. Кейкуатове и его семье сохранились воспоминания воронежского
уездного судьи Алексея Аникеевича Бартенева (1792–1860), в тот период служившего
секретарем при уездном предводителе дворянства: «В новый срок выборов новый
предводитель князь Кейкуатов обласкал меня. Он был старший из трех братьев.
В большом его семействе я сделался домашним человеком. Во всю жизнь мою
я не видал столько ласк, сколько от всего этого семейства, ведущего происхождение
от Чингис Хана . Князь поместил меня в своем доме. Тут имел я все средства
читать лучшие книги и журналы, что вместе с нежным обращением князя и благороднейшими
его поступками, имело сильное влияние на меня и как бы докончило мое воспитание.
Мне тогда было от роду 21 год, время последнего развития, и я вполне был
счастлив, находясь под влиянием благороднейшего из людей и в кругу прекрасного
общества; приятное воспоминать приятно! Но князь Кейкуатов, по общему сожалению
всех лиц, его знавших, вскоре умер» .
Средний брат, Николай, во многом повторил судьбу Иосифа – вышел в отставку
лейтенантом флота в октябре 1803 г. после четырех морских кампаний, жил
в с. Ивановском, в 1815 г. избирался уездным судьей, в 1828–1831 гг. был
уездным предводителем. Его женой была Екатерина Ивановна, а единственным
сыном – Василий. После смерти Николая имение в 1837 г. было продано за
казенные и частные долги с аукционного торга за 28300 рублей ассигнациями
лейтенантше П. В. Паренаго, его родной сестре, а от нее перешло к племяннику
Василию .
Василий Николаевич (1.1.1810–ок.1870) обучался в Императорском Харьковском
университете, по окончании курса наук со званием кандидата служил в Воронежском
губернском правлении, в 1828 г. был прикомандирован к гражданскому губернатору
Б. А. Адеркасу (1777–1831). Затем он некоторое время служил в канцелярии
губернского прокурора, в Казенной палате, стал титулярным советником. В
1840-х гг. князь служил окружным начальником Палаты государственных имуществ
в Бобровском и Нижнедевицком уездах. С должности Нижнедевицкого окружного
начальника Василий Николаевич был уволен по представлению губернатора Х.Х.
фон дер Ховена. Вот что сообщали по этому поводу «Воронежские губернские
ведомости» в 1847 г.: «Воронежское губернское правление извещает все здешней
губернии градские и земские полиции, равно должностные лица и губернские
правления других губерний, что указом Правительствующего Сената 6 Департамента
2 отделения от 24 декабря 1846 г. за № 6702, предписано бывшего Нижнедевицкого
окружного начальника князя Василия Кейкуатова за противозаконные с крестьян
поборы, равно за превышение им власти в снятии с писаря Карбутова кафтана
без представления о том по начальству считать исключенным из службы и впредь
к подобным должностям не определять как чиновника, злоупотребившего доверием
начальства» . Но уже в 1853 г. дело было забыто, и князя избрали депутатом
губернской строительной и дорожной комиссии, а с 3 февраля 1864 г. – непременным
членом комиссии . Василий Иванович был холостяком.
Младший сын Василия Ивановича, Владимир, в отличие от братьев, дослужился
только до мичмана, был уволен в отставку по болезни в 1804 г., однако успел
к тому времени сделать «по флоту две регламентных кампании», а в 1813–1815
гг. служил в Симбирском ополчении . В середине 1820-х гг., кроме родового
имения, Владимир имел и благоприобретенное – в Ливенском уезде Орловской
губернии 103 души, да взятого за второй женой Глафирой Николаевной (ум.
21.4.1866 г.) , бывшей в первом браке за поручиком Федором Лукичем Ряполовым
, в Старооскольском уезде Курской губернии – 100 душ и деревянный дом в
Москве. Так же как и братья, он служил по выбору дворянства, в 1822–1825
гг. уездным судьей, в 1825–1828 гг. уездным предводителем. В архивных документах
за 1833 г. он уже значится умершим. Помимо сына от первого брака (имя его
матери не установлено), детей у В. В. Кейкуатова не было, в семье росла
его падчерица, Екатерина Федоровна, вышедшая замуж за штабс-капитана Петра
Михайловича Татаринова (ок. 1805 – 1839) . В конце 1830-х – 1840-х
гг. в доме Г. Н. Кейкуатовой и Е. Ф. Татариновой в с. Богородицком (Княжое
тож) Нижнедевицкого уезда воспитывался осиротевший крепостной мальчик,
Анатолий Богданов (1.10.1834–16.3.1896), ставший впоследствии профессором
Императорского Московского университета и основоположником научной антропологии
в России . В 1831 г. по разделу с пасынком Андреем Г. Н. Кейкуатова получила
вдовью часть из имений мужа в сельце Семеновском Ливенского уезда Орловской
губернии .
Единственный сын Владимира Васильевича – Андрей (16.1.1810 – между
1858 и 1872) в 1828 г. начал службу унтер-офицером в Переяславском конно-егерском
полку, через два года был переведен в Стародубовский кирасирский полк,
в 1833 г. он стал корнетом. Формулярный список Андрея Владимировича пестрит
отрицаниями: «В походах не бывал, не награждался, в боевых действиях не
участвовал…».
Женился Андрей Кейкуатов на помещице Усманского уезда Тамбовской губернии
Елизавете Васильевне Ханыковой, имел сыновей Владимира (30.7.1836–18.5.1915)
и Александра (9.2.1841 – после 1894), дочерей Марию (род. 4.1.1835), бывшую
замужем за губернским секретарем Милютиным, Надежду (род. 22.7.1837), в
замужестве Козловскую, Людмилу (род. 22.12.1838), Софию (род. 13.12.1842)
и Екатерину (10.11.1845 – 1926). Екатерина вышла замуж за полковника Митрофана
Ивановича Новикова, умерла в Москве у своей дочери и похоронена на Ваганьковском
кладбище. Сведений о дальнейшей судьбе которых мы не имеем. В 1851 г. дети
Андрея Владимировича Александр и Людмила обучались за казенный счет, сын
в Орловском кадетском корпусе, дочь в Санкт-Петербургском Елизаветинском
училище. Именно Андрей Владимирович вел длительную переписку с Герольдией,
добиваясь возвращения княжеского титула. Увы, результатов своих трудов
он не дождался. Конец жизненного пути этого представителя династии был
трагичен. Многодетный отец был уличен в безнравственных поступках, выражавшихся
в мужеложстве со своими крепостными. Дело рассматривалось Орловской палатой
уголовного суда в 1857–1858 гг., о ходе дела каждые две недели велено было
доносить в Сенат. Сам виновник до окончания суда, возможно, не дожил, по
крайней мере, о конкретном приговоре нет упоминаний. Пострадало семейство:
княгине Елизавете было запрещено жить в имении мужа, а также иметь в услужении
крепостных. Ей не разрешили стать опекуншей собственных детей . Вся семья
переехала из Орловской губернии в с. Ивановское Воронежского уезда.
О сыновьях Андрея Владимировича известно немного. Старший, Владимир
Андреевич, к 1864 г. дослужился до чина коллежского асессора, был Иркутским
губернским прокурором. С 1870-х гг. он жил в Петербурге, стал известным
адвокатом. По старой памяти он нередко занимался воронежским делами. К
примеру, в 1875 г. он отстаивал в Кассационном департаменте Сената интересы
воронежской городской думы в праве на получение капитала, завещанного купцом
А. И. Нечаевым. Его вознаграждение за выигранное против родственников дело
составило более девяти тысяч рублей . В 1883 г. В. А. Кейкуатов представлял
интересы думы в ситуации с разорившимся городским общественным банком.
Он умер в Воронеже, похоронен в своем имении в Землянском уезде .
Александр Андреевич Кейкуатов с 1857 г. служил канцеляристом,
затем мелким чиновником в чине коллежского регистратора в Главном управлении
Восточной Сибири, в 1867–1868 гг. – судебным приставом Острогожского уездного
суда. В ноябре 1872 г. он женился на дочери коллежского секретаря Марии
Алексеевне Гумилевской (род. 19.12.1846) . В ноябре 1892 г. бывший судебный
пристав Кейкуатов сам стал обвиняемым в уголовном преступлении – краже
бриллиантовой броши ценою в 450 руб. у дворянина Бориса Алексеевича Гвоздева.
28 октября 1892 г. Тульский окружной суд вынес приговор: А. А. Кейкуатов
был лишен всех особенных, лично и по состоянию присвоенных ему прав и преимуществ
и сослан на жительство в Томскую губернию.
Надежда, сестра Владимира и Александра, в январе 1858 г. стала женой
прапорщика л.-гв. Семёновского полка Марцелия-Альберта Антоновича Козловского
(ок. 1835 – после 1872). Он был участником Крымской войны, имел медаль
за оборону Севастополя. После отставки Козловские жили в Воронежской губернии.
Марцелий (после принятия православия в 1866 г. стал Юрием) служил в Воронежской
палате государственных имуществ столоначальником, в начале 1860-х гг. был
судебным следователем в Острогожском и Коротоякском уездах, в 1863 г. оставил
службу. 5 мая 1861 г. у Козловских родился сын Владимир.
Возможно, представителями воронежской ветви Кейкуатовых являются и
похороненные на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга Николай
Владимирович (23.10.1866–11.3.1881) и Ольга Владимировна Степанова, урожденная
княжна Кейкуатова (ок. 1860 – 9.3.1887) . Мы предполагаем, что это дети
В. А. Кейкуатова. Но точных архивных данных на этот счет не имеется (о
семье В. А. Кейкуатова в делах о дворянстве нет никаких упоминаний), как
нет и сведений о судьбе потомков этого княжеского рода в советское время.